В руках врага - Страница 142

142

Впрочем, не исключено, что дело обстояло еще хуже: Законодатели сознательно лишали долистов мотивации к учебе, ибо образование побуждает к социальной активности. Разумеется, понижение уровня образованности общества вело к экономическому упадку, но пока долисты получали свою «долю», они отнюдь не рвались обрести право участвовать в принятии политических решений. В конце концов, именно к этому и сводилась суть общественного договора, приведшего к созданию Народной Республики. Граждане уступали Законодателям власть и ответственность в обмен на «заботу», то есть обеспечение жизненных потребностей вне зависимости от личного вклада. Пока эти потребности обеспечивались, народ не интересовался особенностями работы государственного механизма, в том числе и сбоями.

Сформированная Законодателями образовательная система была убийственной для породившего ее социума – для Харкнесса же она имела значение постольку, поскольку Джонсон и Кэндлмен являлись ее типичными продуктами. Иными словами, их отличало совершенно фантастическое, с точки зрения даже далеко не самого образованного мантикорца, невежество. В области математики и тот, и другой не продвинулись дальше четырех действий арифметики, а Кэндлмен и читать-то умел с грехом пополам. Разумеется, живя в развитом технологическом мире, они обладали необходимыми навыками обращения со многими техническими устройствами, однако навыками поверхностными, ограничивающимися знанием последовательности нажатия кнопок или набора клавиатурных комбинаций. Как именно работает тот или иной прибор, они представляли себе не лучше, чем житель древней доиндустриальной Земли.

Флот, насыщенный самой современной техникой, требовал знающих специалистов, которых катастрофически не хватало. По этой причине в Народном Флоте в отличие от Королевского большая часть работы по поддержанию техники в рабочем состоянии поручалась офицерам или опытным старшинам. Расширение призыва усугубляло проблему, но, так или иначе, у флота не было иной возможности обеспечить себя компетентными специалистами, кроме как вырастить их самому. Учитывая убогую базовую подготовку новобранцев, это требовало времени: сначала из них приходилось делать операторов и лишь потом постепенно, шаг за шагом готовить техников. Процесс занимал годы, а стало быть, имело смысл обучать лишь кадровый костяк флота с расчетом на долгосрочную перспективу.

Народный корпус морской пехоты сталкивался, пусть в меньших масштабах, со схожими проблемами. Современная боевая броня и вооружение не могли быть использованы с максимальным эффектом людьми технически безграмотными, а те времена, когда можно было подавить врага численностью, бросив в бой необученную толпу новобранцев, безвозвратно миновали с изобретением импульсного ружья. Однако состав морской пехоты был более или менее постоянным, новобранцы не составляли в нем заметного процента, да и техническое оснащение уступало по сложности флотскому. Это давало возможность приблизить уровень тактической подготовки бойцов к мантикорскому, однако ремонт и обслуживание боевой техники оставались хронической проблемой и для них.

С началом войны ситуацию резко осложнили и понесенные Народным Флотом в боях тяжкие потери, и массовые чистки в офицерской среде. Комитет общественного спасения призвал резервистов, давно отслуживших свой срок, но это принесло лишь временное облегчение. Стало очевидным, что реформа системы обучения и широкомасштабная подготовка квалифицированного персонала является непременным условием успеха. Корделия Рэнсом при всех своих недостатках восприняла эту идею и сумела донести ее до сознания широких общественных слоев. Парадоксально, но необходимость вести войну ради сохранения паразитического образа жизни породила ситуацию, в которой паразитическая прослойка выражала готовность и даже стремление отказаться от привычного безделья и согласиться с реформами, в том числе и образовательными, направленными на укрепление вооруженных сил. Жаль что мысль о проведении подобных реформ не пришла ни в одну облеченную властью голову в ту пору, когда ее воплощение в жизнь вполне могло предотвратить войну.

Так или иначе, в настоящее время не только вооруженные силы, но и промышленность Народной Республики испытывали острую нехватку образованных кадров. Власть постоянно находилась перед тяжким выбором: и использовать, и создавать современную боевую технику могли лишь подготовленные люди. Республика работала над этой проблемой и решала ее успешнее, чем казалось чересчур благодушно настроенным лидерам Альянса, однако было ясно, что в обозримом будущем острый кадровый дефицит сохранится.

Правда, это не означало, что государство вовсе не могло найти применения невеждам: такие ребята, как Джонсон с Кэндлменом, вполне годились для службы в силах госбезопасности. Они не были патологически глупы, просто их природные способности не получили надлежащего развития. Невежество – это вовсе не тупость, а БГБ не нуждалось в специалистах по физике гиперпространства. Даже наличие у госбезопасности таких кораблей, как «Цепеш», не создавало нужды в большом количестве знатоков ракетной и гравитационной техники: во-первых, эти корабли не предназначались для боя, а во-вторых, персонал всегда можно было позаимствовать у флота.

Но костяк БГБ составляли каратели, на которых можно было возложить операции по усмирению бунтовщиков, заговорщиков и прочих «врагов народа». Семьдесят пять, а то и восемьдесят процентов штатного персонала БГБ составляли костоломы и головорезы, умевшие лишь нажимать на спуск да орудовать дубинками и прикладами. По стандартам нижних чинов своего ведомства Джонсон с Кэндлменом могли считаться интеллектуалами… хотя их нельзя было допустить к корабельной службе даже палубными матросами. В определенных обстоятельствах невежество становится не меньшей помехой, нежели тупость, ибо людям, пусть даже смышленым от природы, едва ли можно доверить защиту от опасностей, о самом существовании которых они не имеют ни малейшего представления.

142