В руках врага - Страница 96

– Понятно…

Потерев подбородок, МакКеон ввел имеющиеся данные в компьютер, последовательно рассчитал несколько вариантов развития событий и, подняв глаза на Хонор, тихо сказал:

– Джерри права, мэм. Мы между Сциллой и Харибдой. Я могу уменьшить время пребывания в зоне огня Десятого до десяти минут, но только ценой пятнадцатиминутного обстрела Первым. И наоборот, оставив одиннадцать минут Первому я позволю Десятому обстреливать нас более тринадцати минут.

Хонор кивнула, заложила руки за спину и со вздохом спросила:

– Ты догадываешься, почему при такой эмиссии Бандит-Десять имеет столь малое ускорение?

– У него на буксире подвески, – хмуро отозвался МакКеон.

– Скорее всего, – согласилась Хонор.

Несколько секунд она молча смотрела на старого друга, но так ничего и не сказала. Коммодор Харрингтон командовала Восемнадцатой эскадрой, однако ответственность за судьбу корабля лежала на его капитане, и именно ему предстояло искать выход из создавшегося положения. Хотя многие флагманы, наверное, рассудили бы иначе, Хонор понимала, что у каждого из них – у нее и у Алистера – свой уровень ответственности. Она отвечала за эскадру, но в настоящий момент эскадры в системе не было: схватка с неприятелем предстояла одиночному кораблю. Кроме того, Хонор всецело полагалась на МакКеона и не желала оскорблять его недоверием, самим фактом своего вмешательства подвергая сомнению его компетентность.

Глаза МакКеона благодарно вспыхнули, и он повернулся к команде.

– Гаррис, – приказал он рулевому, – крен на сто градусов вправо, но продолжайте движение в прежнем направлении, с прежним ускорением. Джерри, – он развернул кресло к Меткалф. – Судя по ускорению Бандита-Десять, он тянет на буксире ракетные подвески, а вот ускорение Бандита-Один для этого слишком велико. Резкий уход вправо позволил бы нам сократить время пребывания под обстрелом Бандита-Десять, но в этом едва ли есть смысл. Десять минут или тринадцать, особой разницы нет: свой первый, самый мощный залп он сделать успеет, и помешать этому мы не в силах. А вот Бандит-Один наверняка не способен произвести такой мощный разовый залп, зато располагает возможностью ведения долговременного огня. Поэтому нам придется принять на себя удар Десятого, но время пребывания в зоне досягаемости Первого надо свести к возможному минимуму.

– Понятно, сэр, – ответила Меткалф и принялась за расчеты.

* * *

– Ну что ж, он принял решение, – тихо сказала Элен Захари, увидев, как корабль монти повернулся вокруг своей оси и задействовал системы РЭБ.

Поскольку неприятель и «Катана» неуклонно сближались, более мощные ракеты подвесок Захари в теории могли поразить цель с расстояния более восьми с половиной миллионов километров, но с учетом ловушек и генераторов помех дистанция эффективного огня уменьшалась до семи миллионов. Однако и этого было вполне достаточно.

– Что ты имеешь в виду, говоря «принял решение»? – осведомился Каттнер. – Он ведь только задействовал РЭБ, а курса не изменил.

– Не изменил, – согласилась Захари, – и не собирается. Придерживаясь первоначального курса, он неизбежно будет находиться под огнем около двадцати пяти минут: тринадцать с половиной минут его будем обстреливать мы и одиннадцать – «Нуада». Любое изменение курса лишь изменит это соотношение: уходя от одного из наших кораблей, он лишь подставит себя другому. Однако заметь, он повернулся вокруг своей оси.

– Ну и что? – спросил Каттнер, и Захари едва удержалась от вздоха.

– Да то, что отвернув борт от нас, он повернул его к гражданину капитану Тернеру. Это не столько поможет вести огонь ему, сколько помешает нам. Кроме того, теперь он повернулся к нам «брюхом» клина. Иными словами, он стремится обезопасить себя в первую очередь не от огня «Нуады», а от нашего. Это заставляет предположить, что неприятельский капитан догадался о том, что мы буксируем подвески. – Захари покачала головой и добавила: – Как я уже говорила, гражданин комиссар, мы имеем дело с весьма проницательным противником.

* * *

В командной рубке «Адриана» томительно тянулись секунды. На сей раз никто не готовил блистательный маневр, который решил бы исход боя в последнее мгновение. Все элементы боевого уравнения были известны заранее: большинству офицеров уже приходилось видеть подвески в деле. Они прекрасно понимали, что их ждет, вопрос заключался лишь в том, сколькими ракетами располагает Бандит-Десять. Конечно, не помешало бы узнать, насколько они хороши, а также когда хевениты пустят их в ход, однако решающим фактором оставалось количество. Системы РЭП, маскировки и активной противоракетной обороны «Адриана» имели ограниченные возможности, а на поддержку других кораблей эскадры в сложившейся ситуации рассчитывать не приходилось. Увы, число ракет, единовременную атаку которых «Адриан» мог отразить в одиночку, было куда меньше, чем хотелось бы Алистеру МакКеону или Хонор Харрингтон.

– Вхождение в зону досягаемости ракет через пятнадцать секунд, – четко доложила Меткалф.

– Действуем в соответствии с боевым планом, – решительно отозвался МакКеон.

* * *

– Вражеская ракета! – воскликнул гражданин лейтенант Олворт. – Поправка: залп. Шестнадцать единиц.

– Уже? На что они рассчитывают, стреляя с такой дистанции? – спросил комиссар, подрастеряв от удивления свой самоуверенный командный тон.

– Они стреляют не по «Катане», гражданин комиссар, – с невеселой улыбкой пояснила Захари. – На этих ракетах нет лазерных головок.

Каттнер вытаращил глаза.